Олег Хвостов: «Лаванда и лавандОс – это совокупление лошади и осла. ЛавандОс – это сленговое название бабла, бабло – это некая валюта. ЛавАндос - это картины про лаванду моего авторства – безупречные экономические единицы, разменная монета по курсу. Доллары – это портретная галерея, евро и рубли – пейзажи с архитектурой. ЛавАндос – пейзажи с лавандой. Картины красками на холсте. Только мои и ничьи больше. Маслом и акрилом. Но могут быть и портреты, тоже с лавандовыми вкраплениями. Лавандовый Путин, например. Курс валюты ЛавАндос зависит от размера холста. Портрет оценивается больше чем пейзаж. Пейзажи с предметами больше, чем просто пейзаж…»

Олег Хвостов (1973 г.р.) - известный питерский художник. Начал активно выставляться и получил известность в конце 1990-х, став членом группы "Товарищество Новые тупые". Эти весельчаки и интеллектуалы, поклонники Даниила Хармса и русских футуристов однажды, например, подключились к очередной выборной компании и призывали горожан голосовать за Чебурашку и крокодила Гену как «самых гуманных кандидатов».

В этой группе, члены которой предпочитали заниматься исключительно акциями и хэппенингами, Хвостов отвечал за живопись, на этом жанре он и сосредоточился после распада группы в начале двухтысячных. В Москве Хвостов впервые появился в 2005 году, по приглашению Марата Гельмана, которому понравились портреты мировых вождей на картонных коробках. Он предложил Хвостову сделать выставку. Несколько месяцев Олег работал над созданием макета Кремля из картонных коробок, но тогда проект не состоялся. Однако в 2010-м году инсталляцию выставили вместе с 40 картинами, портретами и пейзажами, в подмосковном Gridchinhall, где Хвостов работал почти год над своей первой большой выставкой "Абсолютная живопись".

На современном жаргоне "лавандос" обозначает деньги, но большинство картин из этой серии представляют собой живописное изображение посадок растения Lavandula из семейства яснотковых. Яркие, кричащие, контрастные цвета на картинах этого цикла привлекают и настораживают одновременно. При этом вся эта тревожная феерия кричащих расцветок весьма досконально воспроизводит вид лавандовых плантаций в области Прованс. Художник летом 2013 совершил туда специальное путешествие, из которого вынес яркие художественные впечатления, а также лавандовый пигмент, который добавил к традиционному набору холст-масло-акрил. При этом сведенные к округлым геометрическим формам изображения полей, деревьев, гор, облаков отсылают нас ко второму крестьянскому циклу Казимира Малевича; напоминают о фантастической растительности на картинах Анри Руссо или индустриальную сглаженность предметного мира на холстах Фернана Леже, а колорит фирменный лавандового цикла Хвостова явно восходит к голубому периоду Пикассо. Некоторые пейзажи сугубо минималистичны, почти абстрактны, другие насыщены различными деталями и цитатами. Излюбленные малыми голландцами и барбизонцами коровы в полях смотрят с картин Хвостова с меланхолическим непониманием; дома с черными проемами говорят о внутренней опустошенности; летящие в неизвестность самолеты неизвестных авиакомпаний, как жизни людей; движущиеся в неизвестном направлении, оставляющие разноцветные следы. Но рядом с "музейными" коровами неожиданно обнаруживаются вписанные в пейзажи образы уже ставших культовыми гигантской утки Флорентина Хофмана, которая побывала во всем мире и теперь заплыла на холст Хвостова, а также собачки Джеффа Кунса - разумеется, лавандового цвета. Неожиданно на фоне цветущей лаванды появляется "Джоконда", потасканная от постоянного цитирования, истерзанная и измученная, с коровьим недоумением в глазах. Неожиданное и яркое финальное пятно на выставке - "лавандовые" портреты и монументальный триптих «Случай в Авиньоне при папском дворе».

Основанные на реальных пленерных наблюдениях и насыщенные ссылками на историю искусства картины Хвостова, создают своего рода окно в параллельный мир, мир предназначенный для спокойного рассматривания. Как знать, возможно художник уже думает о том, чтобы, уподобившись Иву Кляйну, запатентовать свою лавандовую формулу.